ИОНА III

(Протасович (Протасевич)-Островский Иван; † нач. 1577), митр. Киевский и Галицкий (Западнорусская митрополия). Происходил из шляхетской семьи Пинского повета, был женат, исполнял обязанности пинского земского судьи, затем принял сан. После смерти Пинского и Туровского еп. Макария его преемником считался Макарий (Евлашевский), рукоположенный митрополитом и оставленный в Киеве в качестве помощника. Несмотря на это, состоялась хиротония И. на Пинскую кафедру, обстоятельства к-рой неизвестны. В изданном виленским Свято-Духовским братством соч. «Synopsis, albo Krotkie opisanie praw, przywileiow, swiebod y wolności, przeznacznemu starowiecznemu narodowi ruskiemu, pod posłuszeństwem s. oyca patriarchy Konstantynopolskiego stale y nieodmiennie od okreszczenia się swoiego traiącemu, nadanych y poprzysiężonych» (Синопсис, или Краткое описание прав, привилегий, свобод и вольностей, данных литовскими князьями и польскими королями народу русскому, находящемуся неизменно в послушании К-польскому патриарху) (Вильно, 1632) утверждается, что после смерти Киевского митр. Сильвестра (Белькевича) в 1567 г. кор. Сигизмунд II Август и правосл. князья и паны Великого княжества Литовского отправили послания К-польскому патриарху с просьбой о поставлении на митрополичий престол Пинского и Туровского еп. И.

Деятельность И. в качестве главы Западнорусской митрополии определялась кризисным положением, в к-ром находилась правосл. Церковь в Польше и Литве в сер. XVI в. С развитием в этих гос-вах барщинно-фольварочной системы увеличивалась ценность земли, что усиливало стремление шляхты присвоить собственность правосл. церковных учреждений, этому способствовало также принятие представителями мн. знатных литов. правосл. родов протестантизма. Церковные должности зачастую воспринимались в шляхетской среде как источник получения доходов. Они могли раздаваться королем в качестве награды за службу без учета личных качеств кандидатов, которые расхищали церковную собственность, при этом часто отказывались принимать сан. Ситуация осложнялась слабостью королевской власти: кор. Сигизмунд II удовлетворял практически любые прошения, если они были подкреплены весомым денежным подношением. Вследствие этого в 50-60-х гг. XVI в. правосл. шляхта начала добиваться установления коллективного патроната над епископскими кафедрами и возвращения расхищенных земель. В 1566 г. волынская шляхта жаловалась Сигизмунду II, что «люди простые и неучоные... втекшися к его королевской милости, таковые хлеба духовныя одерживают и их убожать и нищать», и предлагала себя в качестве гаранта соблюдения интересов Церкви. Роль светских патронов в жизни Западнорусской митрополии неуклонно возрастала.

Сразу же после наречения на митрополичью кафедру И. обратился к королю, находившемуся на Гродненском сейме, с письмом, в котором содержались просьбы об удовлетворении нужд правосл. Церкви. 25 июня 1568 г. был получен составленный на сейме ответ. Две просьбы И. касались важнейших условий существования правосл. духовенства в Польше и Литве. И. просил, чтобы в обоих гос-вах церковные должности не передавались людям светским; если же кто из мирян получит церковную должность и в течение 3 месяцев не примет духовный сан, то архиереи могли бы отбирать у него «достоинства и хлебы духовные» и передавать др. лицу. Король согласился, но уточнил, что у тех, кто не захотят принять духовный сан, должность будет отбирать не митрополит или др. епископ, но король, который передаст ее кандидату по своему выбору. И. также высказал пожелание, чтобы правосл. архиереи имели в сенате «место и голос» наравне с католич. епископами «по обычаю наших предков архиепископов». Просьба митрополита была связана с тем, что на Гродненском сейме король фактически отменил дискриминационные решения Городельского сейма относительно православных и подтвердил равенство прав правосл. и католич. шляхты, провозглашенное в 1563 г. Однако католич. власти не были заинтересованы в установлении фактического равенства православных с католиками, и король отложил решение вопроса о представительстве правосл. архиереев в органах власти «на инший час». И. также ходатайствовал о возвращении присвоенного посторонними лицами церковного имущества, на что король согласился, потребовав список таких имений. Митрополит просил запретить светским лицам вмешиваться в духовные дела и суды, и король обещал оповестить соответствующих должностных лиц. Кроме того, И. требовал, чтобы дела по церковным имениям не разбирались в замковых и земских судах, а передавались на суд королю как верховному патрону Церкви. Король возразил, что будет рассматривать дела только об имениях, пожалованных им самим, а в делах по всем др. имениям духовенство будут вызывать в суд, к-рый положен по Литовскому статуту.

Кроме того, митрополит ходатайствовал о решении ряда частных проблем, напр., о компенсации новогрудским храмам за земельные владения, к-рые были отняты в результате межевания при строительстве королевского замка. Король потребовал подготовить прошение с описанием истории каждого участка. И. жаловался на «панов виленских» (светских патронов Церкви), которые хранили у себя документы, относившиеся к имуществу Митрополичьей области. Король отказался вмешиваться в этот спор, посоветовав митрополиту решить его через суд. И. хотел, чтобы все имения правосл. архиереев и др. духовных лиц были описаны и обмерены королевскими эмиссарами и ограждены королевскими грамотами; кроме того, Львовская епархия должна быть возвращена в состав Митрополичьей области. Решение 2 последних вопросов Сигизмунд II отложил до общего польско-литовского сейма (Гродненский был сеймом Великого княжества Литовского).

В грамоте к королю на Гродненский сейм И. писал о своем намерении совершить объезд митрополии: митрополит или его представители должны были посетить все мон-ри и соборные церкви, навести в них порядок, опираясь на правосл. каноны и обычаи, проверить соответствие всех священно- и церковнослужителей их должности и сану и удалить негодных, решить все судебные дела. Кор. Сигизмунд II оказал И. поддержку и разослал соответствующие грамоты представителям королевской администрации. Известна грамота от 23 дек. 1568 г. луцкому и брацлавскому старосте кн. Богушу Корецкому о неприкосновенности святительских и духовных судов и о содействии митрополиту при проведении визитации на территории староства. Неизвестно, был ли этот план осуществлен. В сент. 1568 г. И. еще титуловался нареченным митрополитом, к дек. этого года был возведен на митрополичью кафедру.

Во исполнение своих обещаний митрополиту 15 февр. 1569 г. Сигизмунд II отнял виленский во имя Святой Троицы мужской монастырь у нежелавшего принимать духовный сан пана Ф. Белькевича и передал обитель И. Однако еще в 1568 г. король выдал номинационную грамоту на Пинскую епархию И. Борзобогатому-Красенскому (см. Иона (Борзобогатый-Красенский)), к-рый не принимал сан и, оставаясь мирянином, вскоре занял Луцкую кафедру. И. неоднократно обращался к последнему с посланиями, в окт. 1570 г. издал окружное послание с «неблагословением», что вынудило Борзобогатого-Красенского в 1571 г. принять хиротонию. Митрополиту не удалось заставить принять сан шляхтича Андрея Русина-Берестецкого, которому король передал Пинскую кафедру в 1568 г. и к-рый неск. лет считался нареченным епископом Пинским, но так и умер в 1572 г. мирянином.

Король выполнил просьбу И. в отношении компенсации владений новогрудских церквей: из королевских земель замка было выделено 20 волок пашни, по 40 моргов сенокоса и леса, а в городе - дома и огороды для духовенства. Все эти участки были переданы митрополиту, чтобы он распределил их между духовными лицами. Сигизмунд II поддержал И. в борьбе с виленскими горожанами - патронами виленских церквей за контроль над церковным имуществом. Король приказал отобрать у «виленских панов» документы, принадлежавшие митрополии, и дважды присылал письма городским властям, запрещая им судить и облагать городскими налогами людей, живущих на церковной земле и пользующихся церковным иммунитетом. Однако горожане присвоили часть фундушных грамот и отказались выдать митрополиту драгоценную церковную утварь и деньги, принадлежавшие опекаемым ими храмам и богадельням («шпиталям»). Митрополит утверждал, что церковное имущество хранится без должной отчетности и митрополии нанесен серьезный убыток. Для наведения порядка в этом вопросе и урегулирования споров король назначил комиссаров - брестского воеводу Ю. Тышкевича и смоленского каштеляна Г. Тризну.

И. пользовался покровительством кор. Сигизмунда II до смерти последнего, однако возможности короля в Речи Посполитой были ограничены привилегиями шляхты. И. не смог добиться включения вакантной после смерти еп. Арсения (Балабана) Львовской епархии в состав Митрополичьей области и 15 авг. 1570 г. был вынужден возглавить хиротонию кандидата, представленного Львовским католическим архиепископом,- Ионы (Ивана Лопатки-Осталовского). В 1571 г. И. жаловался Сигизмунду II на действия королевских ревизоров, к-рые, получая подарки, ставят на приход «человека неученого». Кроме того, ревизоры «привернули» к королевскому замку в Киеве слуг и крестьян митрополита «на горе», у собора Св. Софии. Король приказал устранить эти злоупотребления. И. пользовался поддержкой магнатов Великого княжества Литовского и коронных земель - великого гетмана литовского Г. А. Ходкевича, литов. маршалка Я. Ходкевича и киевского воеводы кн. Константина Константиновича Острожского, к-рые помогали защищать церковные имения от расхищения со стороны светских лиц.

В 1569 г. была заключена Люблинская уния между Короной Польской и Великим княжеством Литовским, объединившая 2 гос-ва в одно - Речь Посполиту. В актах, связанных с заключением Люблинской унии, были зафиксированы гарантии сохранения православными своего вероисповедания. В привилеях, оформлявших переход Киевщины и Волыни из состава Великого княжества Литовского в состав Польского королевства, о получении населением этих земель польск. «вольностей», говорилось, что их получают «шляхта, рыцарство, также и духовные сословия римской и греческой веры». Еще более важным было записанное в данных документах обязательство сохранять в этих землях «достоинства и должности... духовные и светские». Позднее эти положения рассматривались православными в Речи Посполитой как обязательство власти содействовать сохранению правосл. Церкви и служили юридической основой борьбы с попытками правительства принудить к принятию унии с католич. Церковью.

23 сент. 1576 г. кор. Стефан Баторий подтвердил грамоту, по к-рой И., «в летах зошлый и не могучи службе Божой», уступал митрополичью кафедру Илье Иоакимовичу Куче, удерживая за собой старейшинство в делах духовных до своей кончины, к-рая последовала не позже апр. 1577 г.